Я не хотела, чтобы ты застал меня за этим делом.
- Зачем это все, Адора? У меня седины куда больше, чем у тебя.
Она поняла, о чем подумал муж.
- Дорогой мой, что поделаешь, я ведь знаю, что кое-кто... скажем, плутует. А ведь ты никогда не обманывал меня.
- Адора! Мои волосы действительно поседели.
- Да, сэр. Я знаю, что ты не хотел застать меня врасплох, но я тоже не шпионила за тобой, когда убирала в твоем кабинете и обнаружила косметический набор, Лазарус, это было больше года назад. Какая-то краска, с помощью которой ты делаешь свои жесткие рыжие волосы седыми. Я избавляюсь от седых волос, а ты - наоборот.
- Ты стала вырывать седые волосы, когда узнала, что я стараюсь состарить себя? О, дорогая моя!
- Нет, Лазарус, нет. Я уже целую вечность выщипываю их. Даже больше. Боже, дорогой, я же прабабушка и выгляжу так, как положено. Но то, чем ты занимаешься - осторожно, надо сказать, и спасибо тебе за это, - не делает тебя старым. Ты просто кажешься преждевременно поседевшим.
- Возможно. Сейчас я крашу волосы, Адора, но незадолго до твоего рождения волосы мои были белы, как снег. И, чтобы снова сделаться молодым, мне пришлось предпринять более кардинальные меры, чем косметика или выдергивание волос. Однако у меня не было причин говорить об этом тебе.
Лазарус подошел к жене, обнял за плечи, отобрал зеркало, бросил его на постель, а потом повернулся к окну.
- Дора, годы идут, возраст не скроешь. Посмотри туда. На этих холмах столько ферм, а еще больше нам с тобой не видно отсюда. Сколько же жителей нашей Счастливой долины произошло от твоего слабого тела?
- Я никогда не считала.
- А я считал - больше половины. Я горжусь тобой. Младенцы сжевали твои груди, твой живот растянулся - это знаки чести, обожаемая моя, знаки доблести. И они делают тебя еще прекраснее. Так что оставайся высокой и очаровательной, позабудь о своей седине. Оставайся собой - вот и все!
- Да, Лазарус. Меня-то это не волнует, я стараюсь ради тебя.
- Адора, ты всегда стремишься угодить мне. Хочешь, я перестану красить волосы? Здесь, в Счастливой долине, я могу быть говардианцем: меня окружает моя родня.
- Мне безразлично, дорогой. Только не делай этого ради меня. Если тебе так проще - все-таки первый поселенец и все прочее - и ты хочешь казаться старше, что ж...
- Да, так мне легче общаться с другими людьми. А краситься несложно - я так поднаторел в этом, что могу это делать во сне, но... Дора, выслушай меня, дорогая. В ближайшие десять лет Зак Бриггс появится в "Долларе ребром", ты видела письма Джона. Еще не поздно отправиться на Секундус, где из тебя вновь сделают молодую девицу, если хочешь, - и ты проживешь еще много лет. Может быть, пятьдесят, а может, и сотню.
Дора не спешила с ответом.
- Лазарус, ты хочешь, чтобы я это сделала?
- Я предлагаю. Но решать тебе, моя драгоценнейшая.